«Согрешил я»
Бог Есть
(2 Цар. 12:1–23)
«И сказал Давид Нафану: «Согрешил я пред Господом». И сказал Нафан Давиду: «И Господь снял с тебя грех твой; ты не умрёшь. Но как ты этим делом подал повод врагам Господа хулить Его, то умрёт родившийся у тебя сын»» (2 Цар. 12:13, 14).
Оглядывался ли когда-нибудь царь Давид на прошлое, спрашивая себя: «Неужели я действительно творил такое?» Несмотря на то, что его вера и набожность резко контрастируют с его прегрешениями, Давид не мог отрицать чудовищную греховность своих поступков.
«Нам трудно понять, как этот пастырь Всевышнего, этот сочинитель такой изящной музыки, этот поэт таких глубоких псалмов, этот правитель, <…> этот справедливейший государственный деятель мог вдруг опуститься до такого хладнокровного, жестокого, тщательно продуманного убийства. И, тем не менее, это так!» (Филип Келлер).
Можно без труда перечислить грехи Давида. Он совершил прелюбодеяние, украл жену у другого человека и, чтобы скрыть грех, убил её мужа. Из-за Давида имя Бога было подвергнуто поношению. По закону Моисея каждый из этих грехов заслуживал наказания смертью (Лев. 20:10; 24:16, 17). Вдобавок, он ещё позарился на чужое и солгал. В общей сложности он нарушил, как минимум, четыре из Десяти заповедей, морального кодекса, составлявшего основу заветных отношений между Богом и Его избранным народом.
Грешник — будь то Давид или мы с вами — легкомысленно думает, что время покроет грех. Грешники обманываются, потому что после наших прегрешений повседневная жизнь обычно быстро возвращается в нормальное русло. Через несколько дней после смерти Урии уже казалось, что все проблемы Давида решились.
Давиду продолжал сопутствовать успех. Армия под предводительством Иоава, наконец, разбила аммонитян при Равве. Беременность Вирсавии проходила нормально. В своё время у неё родился сын Давида. Жизнь, казалось, текла, как обычно, однако на самом деле всё было далеко не так.
Люди не забыли. Как глупо было со стороны Давида думать, что израильтяне не знали, что происходило между ним и Вирсавией! Хотя Давид женился на Вирсавии, можно представить, какие слухи ходили в народе. Сколько уважения и любви утратил Давид в результате своего поступка? И, что более важно, сколько уважения потерял Бог в глазах народа?
Не забыли и враги Давида. Они откровенно потешались над Давидом. Они получили доказательство того, что вера Давида в своего Бога никак не повлияла на его поведение. Давид поступил, как язычники. Ничто так не хулит имя Бога, как лицемерие (Рим. 2:24).
Будьте уверены, что и Давид ничего не забыл. Псалмы открывают нам его душевные и физические страдания. Как же мучили его эти воспоминания, как заставляли переживать! Даже нежность и любовь к новорождённому сыну всегда уравновешивались чувством вины перед Урией, погибшим ужасной смертью. Память о совершённых грехах не отпускала, терзала разум, душу и совесть Давида. Возможно, он искал удовольствий и забвения в еде, вине и даже в любви к своей новой семье, но забыть всё равно не мог.
Но самое важное, что Бог не забыл. Его реакция на всё это умещается в одной немногословной фразе: «И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа» (2 Цар. 11:27). Хотя прошёл целый год, Бог всё помнил. Господь вселенной и времени не ограничен днями, месяцами или годами (2 Пет. 3:9).
Нам могут быть близки чувства Давида. Кто знает грех во всей его глубине, могут понять эмоции и терзания Давида. В нём мы находим и предупреждение. Нужно только взглянуть на Давида, чтобы понять весь ужас греха.
Сила греха
Одно из наиболее впечатляющих, внушающих благоговейный ужас природных явлений — это Ниагарский водопад. Когда я увидел его, то поразился не только красоте падающей воды, но и самой реке Ниагара выше по течению. Со смотровой площадки я мог видеть реку вдали от порогов. В нескольких местах виднелись рыбаки в лодках. Я уверен, что они знали, что ближе к Ниагарскому водопаду подплывать уже нельзя. Дальше определённой точки даже самый мощный мотор не сможет сопротивляться течению реки. Заплыть за эту черту — значит подвергнуть себя неминуемой смерти на порогах водопада. Вот так же действует и грех. К искушению мы можем приблизиться лишь на определённое расстояние, а дальше уже непременно случится грех. Грех обладает непреодолимой силой.
Дитрих Бонхёффер напоминает нам, что христиане не застрахованы от этой силы:
«В наших членах таится дремлющее до поры до времени желание, которое может проявиться внезапно и неистово… Похоть, таким образом вырвавшаяся на свободу, увлекает разум и волю человека в кромешную тьму. Мы теряем способность проводить чёткие разграничения. Нравственные решения становятся трудными. Вот почему Библия учит нас в случае искушения плоти бежать: «Избегайте блуда» (1 Кор. 6:18)… Нет иного способа противостоять сатане, кроме как бежать от него. Всякое сопротивление похоти собственными силами обречено на провал».
Грех коварен
Грех обольщает нас мыслью, что можно согрешить всего «чуть-чуть» и на этом остановиться. Он заставляет нас поверить, что можно совершить грех, отойти от него и никогда больше не поддаться ему. Но нельзя забывать, что сатана лжец! В Ин. 8:44 говорится:
«Ваш отец — дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийцей от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи».
Повторил ли Давид свой грех с Вирсавией? Нам об этом ничего неизвестно. Но даже если не повторил, то и одного его греха было довольно, чтобы привести его ко множеству других отвратительных поступков. Помимо других грехов, было ещё лицемерное оплакивание Урии и притворное сострадание к Вирсавии, якобы побудившее его взять её в жёны. Все эти преступления начались с одного несдержанного взгляда. Грех обещает удовольствие, но ведёт к смерти: «Ибо возмездие за грех — смерть…» (Рим. 6:23). Один греховный поступок кладёт начало серии событий, которые уже нельзя остановить; как из ящика Пандоры, на совершившего этот поступок одно за другим посыплются неотвратимые события. Грех вводит нас в заблуждение, что мы сильнее, чем на самом деле.
Грех ведёт к самооправданию
Человек не может долго смотреть в лицо своего греха, не предпринимая никаких действий. Можно догадываться, что Давид пытался оправдать свой грех. Он рассуждал: «Меч поедает иногда того, иногда этого» (2 Цар. 11:25). Возможно, он думал, что Урия и так бы погиб на войне. Может быть, Давид сравнивал себя с другими царями, думая примерно так: «Я не такой плохой, как язычники. Языческий царь бы открыто убил Урию или просто забрал бы себе Вирсавию без лишних вопросов». Возможно, своими последующими действиями он пытался успокоить свою совесть. «В конце концов, я делаю доброе дело, — мог думать он, — женюсь на ней». Почему мы полагаем, что Давид думал именно так? Потому что часто сами рассуждаем подобным образом. Однако такими мыслями могут удовлетвориться только сами виновники.
Люди сегодня почти не осознают, что грех представляет собой серьёзную силу в жизни. Это произошло в результате изменения преобладающих стандартов нравственного поведения. Грех мы теперь называем иначе. Некоторые даже считают, что греха вообще не существует. Поэтому неудивительно, что известный психиатр Карл Меннингер шокировал многих образованных людей своей книгой «Что сталось с грехом?» В ней он показал, что грех никуда не исчез только лишь оттого, что теперь мы его называем не «грех», а «криминал». Он показал, что психоанализ может смягчить бремя вины, но никогда не принесёт прощения.
В действительности есть только один способ справиться с грехом. Давид узнал его:
«Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего. Я сказал: «Исповедаю Господу преступления мои», и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс. 31:5).
Наш урок показывает прогрессирующую природу греха. Если грех нельзя остановить прежде, чем возникнет намерение согрешить, то его нужно остановить до того, как возникнут благоприятные условия для согрешения. Но даже если и такие условия создадутся, то греху всё равно можно сопротивляться и преодолевать его. Если же человек всё-таки не устоял перед грехом, ещё есть надежда. Бог может и хочет прощать Своих детей.
Не следует откладывать поиск Божьего прощения. Любовь к греху может ожесточить сердце, и оно станет настолько чёрствым, что его не сможет тронуть даже благость Бога или страх перед Ним. Совесть человека может стать такой безразличной, что он уже не будет считать себя виновным. Как мы должны быть благодарны Давиду, что он не опустился до такого!
Свою надежду на возможность избежать согрешения мы должны основывать на знании того, что грех не должен быть нашим господином. Выиграть бой с сатаной нам помогут эти два благодатные обещания Божьи:
«Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10:13).
Во-первых, Бог обещает, что не допустит такого искушения, перед которым мы не могли бы устоять. Во-вторых, Он заверяет нас, что поможет нам избежать греха, дав выход. Бог сделает нас достаточно сильными, чтобы мы могли выдержать и победить грех.
Тяжкое бремя вины
С момента согрешения Давида прошёл почти год. Возможно, время немного облегчило его боль. По крайней мере, Бог до сих пор не поразил его смертью. Да и образ мёртвого Урии уже не так часто вставал перед его глазами.
Давид и раньше грешил, но не так, как на этот раз. Даже спустя год совесть продолжала тревожить его. Это можно понять, читая покаянные псалмы, которые традиционно приписываются ему (Пс. 31; 37; 50; 142).
Нельзя умалять важность совести, хотя понимать её можно иногда превратно. Она является частью нашей психики и дана нам Богом, чтобы удерживать нас от греха и не позволять оставаться в грехе.
Правильно наученная совесть не даётся от рождения. Она должна быть морально образованной, чтобы отличать правильное от неправильного. Научить совесть должным образом очень важно. Шотландский реформатор Джон Нокс иногда объяснял Писания королеве Марии. Однажды она сказала ему: «Моя совесть говорит иначе». Нокс ответил: «Совесть, Ваше величество, требует знания». В той же струе и Мартин Лютер защищал себя и своё учение в Вормсе в 1521 г.: «…моя совесть находится в плену Божьего слова…» Вину, терзающую совесть, нельзя умалять или игнорировать.
Роль вины чрезвычайно важна. Всем идущим к погибели стоит осознать важность своего чувства вины. Бог хочет, чтобы это чувство привело грешника к покаянию.
При возникновении чувства вины у нас есть несколько вариантов, как поступить. Вина — это нечто вроде красной лампочки на приборной панели машины: это предупреждение об опасности. Можно проигнорировать это предупреждение и продолжать ехать, пока не заглохнет мотор, а можно взять молоток и разбить лампочку. Ясно, что лучше всего всё-таки обнаружить проблему и немедленно устранить её.
Так же можно поступать и с виной. Можно игнорировать её до тех пор, пока она не перестанет нас тревожить. Это иногда достигается пересмотром определения правильного и неправильного: «Может, грех и не был так уж плох…» Можно отрицать собственный грех, перекладывая вину на других и даже на Бога. Какой бы из этих неверных способов отношения к греху ни избрал человек, цена, которую ему придётся заплатить, слишком высока.
Тогда как некоторые игнорируют укоры своей совести, другие тянут бремя, которого фактически нет. Мы должны страдать только от реальной вины. Бремя вины и её воздействие одинаковы независимо от того, реальна эта вина или ложна. Ложная вина — это чувство вины за тот грех, который уже прощён. Если мы каемся в наших грехах, Бог, верный Своему обещанию, прощает нас благодаря жертве Христа и нашему повиновению Ему (1 Ин. 1:8–10). Мы должны жить свободно во Христе и в мире с Ним.
Один проповедник рассказал о женщине, которая пришла к нему за помощью. Она попросила его помолиться Богу, чтобы Он простил её за прошлый грех. «Я не могу это сделать», — ответил он. «Почему вы не хотите помолиться со мной о прощении моего греха?» — спросила она. «Потому что, — ответил он, — вы исповедали этот грех в прошлом году, мы помолились вместе и попросили Бога простить вас. Нет нужды опять молиться об этом Богу. Он не поймёт, о чём мы говорим». По мере духовного взросления мы должны лучше понимать, что Бог прощает и забывает.
Заключение
Единственное правильное отношение к греху и вине — то, которое, в конце концов, познал Давид. Он признался в своём грехе перед Богом и людьми. Он постарался возместить нанесённое другим зло. И тогда он смог принять Божье прощение. Мёртвую хватку греха можно разжать — только признав свою вину.