Боулинг с самим собой
Михаил Черныш, заместитель директора Института социологии РАН, вице-президент Российского общества социологов.
Эпидемия одиночества началась не вчера — уже в начале XX века немецкий социолог Георг Зиммель поставил эту проблему в своей работе «Большой город и духовная жизнь». Однако сегодня на феномен накладываются новые социальные тенденции: например, уменьшение размеров семьи. Основной формой стала так называемая нуклеарная семья, состоящая в современной России из трех человек. Дети, вырастая, оставляют родителей одних, мужчины живут мало, разводы часты — отсюда и одиночество. И только частое проживание под одной крышей (в основном по экономическим мотивам: так дешевле), кажется, скрашивает эту тенденцию.
Еще один фактор одиночества — давление той модели капитализма, что принята у нас. Отечественный капитализм не слишком уважительно относится к личному времени работника. У нас считается нормальным, когда человек работает до 9 часов вечера, а граница между приватным и рабочим пространством с легкостью пересекается работодателями.
В результате человек работает с утра до вечера, а потом идет домой и у него нет сил на завязывание содержательных отношений с другими людьми. И вот он сам не замечает, как становится одинок.
Другой показатель — уровень межличностного общения: в России он крайне низок. Мы измеряем доверие по пятибалльной шкале, так вот доверие людей друг к другу в разных опросах обычно не превышает трех баллов. Это, конечно, выше, чем доверие к Госдуме, но гораздо ниже, чем хотелось бы. По сути, люди не доверяют тем, кто их окружает, боятся вступать в контакт, иногда вполне обоснованно.
Еще один отечественный фактор — крайне низкий потенциал нашей самоорганизации. У американского политолога Роберта Патнэма есть книга «Боулинг в одиночестве» о распаде социальных отношений в США. Согласно Патнэму, одиночество — это когда ты играешь в боулинг в одиночку, значит, у тебя нет друзей, которые могут составить компанию. Сегодня у нас схожие проблемы: мы не умеем вступать в контакт друг с другом по самым разным поводам. Свою лепту, видимо, внес капитализм 1990-х: мы стали воспринимать друг друга как соперников, а не партнеров по общим делам или развлечениям. Ростки самоорганизации, горизонтальных связей у нас появляются, но пока их немного.
Часто ратуют за новые технологии: мол, они должны помочь нам с этой бедой. Однако по мне, так они лишь сузили диапазон нашего общения. Когда ты общаешься в соцсетях или по СМС, ты ограничен заданными рамками. СМС не могут быть глубоки по определению. Да и эмоции в полной мере не выразишь с помощью смайликов… Или возьмите соцсети. Это некая совокупность условностей. Ну кто такие френды? Условные люди, которые ставят лайки или оставляют комментарии эпизодически и кратко, по какому-то конкретному поводу. Вряд ли это когда-нибудь заменит полноценное общение. В соцсетях себя не раскроешь.