Сколько и какого капитализма нужно России.
Денис Волков, социолог, эксперт Левада-центра.
Большинство предпринимателей в Москве, обследованных Левада-центром, считает, что ограничение прав частной собственности в принципе ничем нельзя оправдать — ни военной или террористической угрозой, ни тяжелой материальной обстановкой, ни тем более строительством объектов.
До половины респондентов из, как правило, вполне либерально настроенной профессиональной группы «руководители» полагают, что право частной собственности можно ограничить в условиях военной угрозы. Среди населения в целом таких около трети, из предпринимателей эту точку зрения разделяют только 27 %. До половины респондентов в группе предпринимателей считает, что права собственности нельзя ограничивать ни в коем случае. И это самый высокий показатель в сравнении с другими социально-демографическими группами. Среди населения в целом этого мнения придерживаются около трети опрошенных.
Разумеется, среди респондентов-предпринимателей немногие, всего 7 %, готовы работать по найму. Хотели бы того же для своих детей лишь 4 % предпринимателей, в то время как 86 % высказали желание, чтобы их потомки начали собственное дело или частную практику. При этом главный мотив для занятий предпринимательской деятельностью, как и у населения в целом, не высокий доход и выгода, хотя такой стимул тоже существует, а ощущение собственной независимости, работы на себя. Мотив работы на себя назывался респондентами в четыре раза чаще мотива выгоды: 62 % против 16 %.
Среди основных препятствий, которые мешают в России заниматься своим делом, предприниматели видят следующие три: высокие налоги, низкая покупательная способность населения и общая зарегулированность и бюрократизм (население в целом отмечает несколько другие проблемы — высокие налоги и коррупцию). Эти показатели перекликаются с результатами упоминавшегося опроса представителей крупного и среднего бизнеса. Помимо трех указанных проблем, бизнесмены много говорили о несоблюдении права частной собственности: давлении на предпринимателей, страхе стать жертвой недружественного поглощения со стороны крупных игроков, связанных с властью, невозможности добиться защиты своих прав в суде.
Вместе с тем количественный опрос показывает, что предприниматели предъявляют спрос на соблюдение прав, которые имеют политический смысл. Среди наиболее важных: право на личную неприкосновенность, справедливый суд, неприкосновенность имущества. Важность соблюдения прав частной собственности упоминают чуть реже (всего около половины респондентов в группе предпринимателей), но это выше, чем в среднем по выборке или в любой другой социально-демографической группе.
Отметим, что участники экспертного опроса бизнесменов, говорившие о гарантиях прав собственности как необходимом условии для улучшения российского бизнес-климата, сами не всегда сталкивались с нарушением этого права напрямую. Но, как говорили они, «мы все смотрим телевизор и читаем газеты», где в ежедневном режиме транслируются истории давления на предпринимателей, нечестной конкуренции с использованием административного ресурса, заключения предпринимателей под стражу. В интервью часто звучали ссылки на такие события, как взыскание многомиллиардных сумм с АФК «Система» в пользу «Роснефти», домашний арест владельца аэропорта Домодедово Дмитрия Каменщика, вынужденная продажа «Евросети» Евгением Чичваркиным и социальной сети «ВКонтакте» Павлом Дуровым и другие.
Сильное впечатление на опрошенных предпринимателей произвели случаи общего неуважения прав частной собственности со стороны государства и чиновников. Такое пренебрежение правами собственности они увидели в сносе ларьков и небольших торговых павильонов в Москве (в том числе тех, законность строительства которых была подтверждена судом); в московской программе реновации жилья, объявленной неожиданно, без предварительных консультаций с собственниками (в первоначальном варианте программы отсутствовали гарантии того, что жители сносимых пятиэтажных домов не будут переселены в отдаленные районы города), а также в сопутствующих программе рассуждениях высших чиновников о том, что считать частной собственностью, а что нет.
Общественное мнение воспринимает эти события гораздо спокойнее. Так, согласно опросам, чуть более половины москвичей поддержали и реновацию, и снос ларьков (однако в последнем случае неприятие действий московской власти достигло трети населения столицы). Результаты обсуждения этих тем на фокус-группах позволяют предположить, что в целом люди относились к программам довольно безразлично, если они не касались их напрямую. Например, вопрос о справедливости сноса ларьков по отношению к их владельцам возникал лишь во вторую очередь, если респондентов напрямую об этом спрашивали. И вот в этом случае люди были склонны вставать на сторону бизнеса, говорили о несправедливости решения властей по отношению к предпринимателям — владельцам снесенных павильонов (иными словами, потенциально гораздо больше людей готовы представить себя на месте мелкого предпринимателя). Но до того люди просто не смотрели на проблему под этим углом зрения — гораздо важнее для них оказывались вопросы общего внешнего облика города. Стоит отметить, что публично точку зрения бизнеса практически никто и не отстаивал. Если бы дела обстояли иначе, разрыв между представлениями бизнесменов и общественным мнением мог быть гораздо меньше.
Среди участников нашего количественного опроса прямое нарушение права частной собственности упомянул лишь каждый двадцатый респондент, относящий себя к предпринимателям. Вероятно, на «массовом уровне» (в отличие от экспертного) далеко не каждый предприниматель в состоянии квалифицировать подобные случаи как нарушение базовых принципов частной собственности. При этом по сравнению с населением в целом и другими социально-демографическими группами предприниматели чаще говорят о ценности для них различных прав и свобод и гораздо реже — о том, что никакие права в России не нарушаются.
Суд упоминается предпринимателями очень часто: они понимают его ценность как инструмента защиты прав, выражают неудовлетворенность эффективностью этого института, но в то же время чаще других его используют. И они же выражают большую готовность по сравнению с другими группами использовать такие инструменты, как подписание петиций и писем, митинги, пикеты и забастовки, — демократию они трактуют в прагматическом смысле. Предприниматели обнаруживают, по крайней мере на словах, большую расположенность к активной гражданской позиции по сравнению с другими группами населения.
В нашем исследовании предприниматели демонстрируют большее понимание связи между наличием работающих демократических институтов и средой, благоприятной для развития бизнеса и экономики. Похожее впечатление производит и упомянутое исследование мнений бизнесменов. Там респонденты — в основном владельцы или управляющие крупных компаний — говорили о необходимости независимого суда, разделения властей, сдержек и противовесов для исполнительной власти, важности других демократических процедур (хотя это и не было основной темой исследования) более осознанно, чем многие политические активисты, которых приходилось опрашивать в рамках других проектов. В то же время российский бизнес не готов к открытой критике властей, публичному выражению недовольства и протеста и даже коллективным действиям по защите своих интересов. Опасаясь реакции властей, представители крупного бизнеса предпочитают договариваться с властью в индивидуальном порядке.
Защита прав: собственный опыт и представления о механизмах
Большая часть населения сосредоточена на базовых социальных темах, которые заслоняют все остальное: и нарушения прав частной собственности, и тем более проблемы политического и гражданского участия. У продвинутой публики это не так: активисты в одном из предыдущих наших совместных исследований жаловались на нарушение прав и свобод, бизнесмены во главу угла ставили отсутствие в России гарантий частной собственности. Обычные люди эти события воспринимают по-другому, отстраненно, это их не касается. А если вернуться к тому, что именно рядовые граждане понимают под частной собственностью, значительная часть просто не в состоянии квалифицировать случаи дискриминации предпринимателей как «нарушение прав частной собственности».
В первую очередь, людей волнует, как видно из опросов, нарушение прав на медицинскую помощь, на хорошую работу и справедливую оплату труда, на социальную защиту. Респонденты опасаются нарушения прежде всего этих своих прав, именно в этих вопросах они чувствуют себя ущемленными. И объявленная пенсионная реформа обострила эти опасения. Поэтому, возможно, людям просто не до прав собственности — эти проблемы, по их мнению, касаются других, более успешных и богатых.
Наиболее действенными способами защиты прав респонденты считают обращение в суд и к президенту. На втором месте по эффективности — помощь родственников, обращение в СМИ и правоохранительные органы. Меньше всего надежд на профсоюзы, политические партии и омбудсмена. Отметим, что жалоба президенту считается одним из наиболее эффективных способов привлечения внимания и последующего решения проблемы не только среди населения в целом, но и у многих гражданских активистов. Наивысшим пилотажем считается сообщить президенту о своей проблеме в прямом эфире во время «прямой линии».
При этом наше и другие исследования показывают, что около половины российских граждан никуда не обращались, даже если их права были нарушены. Так происходит прежде всего из-за широко распространенного в российском обществе неверия в возможность добиться в нашей стране справедливости. Поэтому лишь немногие имеют опыт обращения в полицию, суд и различные государственные органы. И все-таки в последние годы что-то начинает меняться. Все больше случаев, когда для защиты своих прав россияне оказываются готовы не только писать жалобы, но и объединяться с товарищами по несчастью, устраивать массовые митинги и обращаться в СМИ.
При этом самые яркие, хотя и не всегда результативные, массовые протесты последних двух-трех лет были связаны как раз с нарушением прав частной собственности: всероссийская стачка дальнобойщиков против создания новой системы тарифов «Платон», протесты обманутых дольщиков недостроенного жилья и митинги обманутых вкладчиков (со всеми этими людьми мы разговаривали в ходе нашего исследования гражданской активности в 2016 году). Наконец, одна из самых массовых протестных акций последних лет — митинг против реновации в Москве в мае 2017 года, на который пришли около 20 тысяч человек. Когда нарушение прав перестает быть чисто гипотетической проблемой и касается человека напрямую, россияне — в особенности жители крупных городов — время от времени обнаруживают способность и желание сопротивляться и используют для этого все имеющиеся в их распоряжении инструменты.
Обрести желаемое будущее
Чем больше государство, тем сильнее его гравитация: в поле его притяжения попадает все больше людей и продуктов их активности. И эти люди, будучи реалистами, вовсе не требуют невозможного. Напротив, они готовы подстраиваться под правила игры — работать на государство и с государством. Но, как показало наше исследование, конформизм имеет границы. И эта граница — некий абстрактный горизонт, за которым начинается будущее. У россиян, оказывается, есть мечта: для своих детей и внуков граждане России выбирают среду, комфортную для ведения частного бизнеса и проявления частных инициатив. Они не знают, как приблизить это будущее, но хотели бы его обрести.
И вот в этой точке подлинные интересы россиян и их представления о будущем радикально расходятся с интересами и представлениями государства, в котором они живут. Этот конфликт становится все более очевидным — он будет формировать противоречия между государством и обществом в ближайшие годы.