Россия консолидирует свою позицию на Ближнем Востоке, решая тяжелейшую миротворческую задачу без применения силы.
АЛЕКСАНДР КОЦ
В ночь на среду Алеппо не спал. Колонны машин, врубив музыку на полную катались по городу с флагами, празднуя договор в Сочи между Путиным и Эрдоганом, возвращающий Сирии почти 30% территорий и прекращает бои на северо-востоке страны.
А утром в среду колонна военной полиции РФ выдвинулась в сторону границы Сирии с Турцией для патрулирования. Российские бронеавтомобили «Тигры» и «Тайфуны» медленно проехала через город Кобани. Высыпавшие на улицу школьники сначала с недоверием смотрели на это, но потом их осенило: «Рус! Рус!» «Друзья! Друзья!» кричали они.
— Теперь Турция будет на юге граничить с Россией, — пошутил мой знакомый сирийский журналист.Так о чем на самом деле договорились Путин и Эрдоган? И к чему это приведет? Самый честный взгляд на это, пожалуй будет из самой Сирии. Попробую ответить на самые простые вопросы, набирая ответы прямо в колонне российской военной полиции:
- О ЧЕМ ДОГОВОРИЛИСЬ В СОЧИ?
Фактически под контролем Турции остается участок Сирии в 120 километров вдоль границы и 30 километров вглубь. Очевидно, в ближайшее время Эрдоган выведет свои войска из этой зоны, оставив там подконтрольные Анкаре местные вооруженные группы. Плюс на протяжении всей границы будет 10-километровая зона безопасности, над которой не будет контроля Анкары. Но патрулирование тут будут нести совместно — турки и россияне. Собственно, эта опция позволила Эрдогану сохранить лицо. Но главное — остановить военную операцию. Это, конечно, не желаемая им зона в 480 километров длиной и 30 шириной, но и не поражение.
- ЧТО ПОЛУЧИЛ ЭРДОГАН?
На занятых территориях Эрдоган наверняка постарается решить вопрос с беженцами из Сирии, наводнившими Турцию. По самым скромным прикидкам, их около 3 миллионов. Однако, не факт, что большинство беженцев захочет вернуться. Кто-то уже обжился в Турции, не хочет отказываться от пособий и других «привилегий». Впрочем, у Анкары всегда есть рычаги влияния на таких «прижившихся» — можно просто не продлить им статус беженца.
- ВЫИГРАЛА ЛИ СИРИЯ?
Во-первых, контроль над территориями, которые уже казались утраченными навсегда. Потому что мало кто верил, что США, застолбив свои зоны влияния в Сирии, откажутся от них. Даже еще месяц назад мысль о выходе сил Асада на северо-восточные границы Сирии казался фантастикой. Сегодня же можно говорить, что Асад благодаря российской дипломатии сшивает трещавшую по швам страну.
Во-вторых, Дамаск возвращает лояльное арабское население севера Сирии, которым последние годы управляло курдское меньшинство.
В-третьих, при грамотной политике мира, получает мощные боевые формирования курдов, которые могут стать союзниками.
Остается неясной судьба нефтяных полей Заевфратья. Турция до них не дошла, поэтому в сочинском меморандуме о нефти ни слова. Между тем, в Вашингтоне уже высказывают идеи оставить небольшой контингент военных США в районе нефтяных месторождений — «для помощи курдам». Но Дамаск считает, что и сам справится с этой задачей.
- КАКОВА СУДЬБА КУРДОВ?
На самом деле, по сравнению с сирийской армией, курдские формирования выглядят даже более собранно. И ведь во время операции против ИГИЛ (террористической организацией, запрещенной в РФ) они действительно зарекомендовали себя бесстрашными воинами. Этого качества у них не отнять.
Но они выбрали не того союзника — США. И вместо того, чтобы помогать своей стране в общей борьбе с терроризмом и хаосом, решили обособиться. Сегодня, благодаря России, курды не получат этногеноцид, который Турция им непременно бы устроила. Какими бы личными качествами ни обладали курдские бойцы, противопоставить регулярной турецкой армии с авиацией им было бы нечего.
- А ЧТО ПРИОБРЕЛА МОСКВА?
Россия смещает центр принятия решений на Ближнем Востоке в свою сторону, решая тяжелейшую военно-политическую головоломку без применения силы. И таким образом переигрывая вчистую США, привыкших «решать вопросы» «гуманитарными бомбардировками», подкупом и обещаниями, которые можно не сдерживать. Вместе с миром и сирийскими территориями Москва возвращает себе статус лидера в важном регионе. А это имиджевые вещи, которые не оцениваются в долларовом эквиваленте.