Две стратегии конфликта с Западом: Россия — гибкий, выдержанный подход и успехи, Турция — грубое давление напролом и набор больших и малых проблем.
Ирина Алкснис
Делегация Греции демонстративно покинула церемонию открытия Трансанатолийского газопровода (TANAP), а МИД страны выступил с заявлением, в котором осудил слова президента Турции Тайипа Эрдогана, сказанные на мероприятии.
Надо признать, что у греков был повод для демарша.
Турецкий лидер сообщил, что Турция не прекратит разведку и бурение на шельфе и в исключительной экономической зоне Кипра. Кроме того, он добавил, что «никакие крики и вопли не заставят» его страну отвести оттуда корабли, ведущие разведку. С учетом традиционно непростых отношений двух государств и Кипра как особенно больной темы реакция греческой стороны вполне понятна.
Без сомнения, скандал вызвал очередную волну недовольства турецким президентом в высоких кабинетах, причем не только в Афинах, но и в прочих западных столицах. В принципе, на фоне других вызывающих шагов и высказываний Эрдогана в адрес европейских и американских партнеров нынешний инцидент можно было бы посчитать мелочью. Однако выступление турецкого президента именно на открытии TANAP является на самом деле знаковым.
Оно символизирует стратегический геополитический просчет Запада, последствия которого предстоит расхлебывать неизвестное количество времени.
Для понимания сути происходящего стоит вернуться более чем на десять лет назад.
С начала 2000-х одной из главных тем мировой политики стало стремление Запада ослабить влияние Москвы на международной арене, лишив ее роли ключевого поставщика трубопроводного газа в Европу. Решение было найдено вполне очевидное: строительство альтернативных газопроводов в обход России и активное препятствование Москве в прокладывании новых собственных веток.
Развернулась гонка газовых проектов, поскольку Москва не стала молча наблюдать за процессом и активно занялась реализацией своих планов. Где-то Россия терпела неудачу («Южный поток»), где-то — добилась успеха («Северный поток»).
Запад, со своей стороны, прорабатывал чуть ли не больше десятка альтернативных проектов («Набукко», «Белый поток», Транскаспийский газопровод, Южно-Кавказский газопровод, Южный газотранспортный коридор, Трансадриатический газопровод и другие). Все они перебирали различные вариации газовых поставщиков (Туркменистан, Азербайджан) и транзитеров (Турция, Грузия, Украина) — главное, чтобы без участия России. Некоторые из этих проектов похоронили на стадии проектирования, над другими продолжается работа, ну а третьи успешно завершены и запущены в эксплуатацию.
Вот только за прошедшие годы вся ситуация и расклад сил на континенте, да и в мире заметно поменялись. Эксперты единодушны: Трансанатолийский газопровод не способен поколебать доминирующее положение Москвы на европейском рынке, да и места там хватит всем.
Итог всех этих газово-геополитических игрищ оказался совершенно иным: Запад так старательно боролся за ослабление России, что собственными руками резко усилил Турцию, превратив ее, по сути, в ключевого транзитера и газовый хаб для Южной Европы.
На это, кстати, Эрдоган также прозрачно намекнул на церемонии открытия, сообщив, что старт «Турецкому потоку» будет дан через месяц — 8 января.
И тут Европе опять-таки некого винить, кроме себя самой, поскольку это стало возможным только потому, что она костьми легла, чтобы заблокировать проект «Южного потока», предполагавшего вести трубу через Болгарию.
Стратегический просчет, как и было сказано.
Положение усугубляется тем, что Турция — не Украина. Если газово-транзитный шантаж Киева всегда в целом сводится к простой формуле «дайте грошей побольше и газа подешевле», то с Анкарой все куда хуже. Турция — действительно мощная региональная держава с очень серьезными амбициями и немалыми обидами на всех вокруг, но в данный момент наиболее актуальны те, что на западных партнеров. Плюс Тайипу Эрдогану куда ближе идеи пантюркизма и османского имперского наследия, нежели кемализма как идеологии национального турецкого государства.
Можно только предполагать, какими последствиями обернется подобная гремучая смесь. Но провокационное выступление турецкого президента на церемонии открытия TANAP развеивает любые надежды и иллюзии, что Анкара не будет использовать попавший ей в руки рычаг давления на соседей и партнеров.
Главной уязвимостью для Турции в этой ситуации видится избыточная агрессивность и склонность к открытой конфронтации ее лидера. Президент Эрдоган слишком уж прямолинеен.
Там, где Москва предпочитает действовать аккуратно и исподволь, максимально сохраняя выдержанную риторику и тщательно оценивая свои возможности, Анкара идет напролом — и, как показывает опыт даже последних лет, это регулярно оборачивается для нее проблемами.
Контроль значительной части газового транзита в Европу — серьезный инструмент в руках Эрдогана, но не стоит переоценивать его.
Когда раздражение Запада по поводу политики Эрдогана достигнет критической отметки, последует консолидированная, несмотря на всю нынешнюю разобщенность, реакция, которая гарантированно обеспечит Анкаре серьезную головную боль. Просто потому, что избыточно усилившаяся, амбициозная и независимая Турция в Европе и за океаном никому не нужна.
А уж справится ли она с этим вызовом (как Россия или Иран), покажет только время.