Евангелие от Марка: слова и дела.
Джорж Лэдд
Иногда высказывается мнение, что говорить о «богословии» Марка нет оснований. Марк — просто вдохновенный сказитель. По сравнению с другими евангелиями, книга Марка кажется скорее рассказом о действиях, о драматических коллизиях и потрясающих чудесах, а не спекулятивным богословским трудом. Говорят, что у Марка мы можем найти лишь яркий портрет Иисуса в действии, но чтобы узнать Его учение, лучше обратиться к другим евангелиям.
Действительно, у Марка нет длинных речей–наставлений, вроде Нагорной проповеди, у него меньше притчей, чем у Матфея и Луки, и нет ничего подобного речи на последней вечере, приводимой в Ин. 13 — 17. Марк, очевидно, или не знал многого из учения Иисуса, изложенного авторами других синоптических евангелий, или просто не пожелал останавливаться на этом в своем труде.
Вместе с тем Марк гораздо больше внимания, чем даже Матфей или Лука, уделяет деятельности Иисуса как Учителя. Для него «учитель» — почетный титул, обращаться так к Иисусу для апостолов и других людей вполне естественно, и Иисуса он характеризует как человека, Который странствовал и занимался обучением, публично и в частном порядке. Действительно ли Марка больше интересует сам факт того, что Иисус был учителем, а не содержание Его учения? Было ли для Марка обучение, наряду с исцелением и изгнанием бесов, просто одной из сторон динамического столкновения Иисуса с силами зла?
Мы сомневаемся в справедливости такого вывода по двум причинам. Во–первых, считать, что, когда автор пишет свою книгу, перед ним стоит только одна задача, общепринято, но неверно. Между желанием изобразить портрет Иисуса в динамике и интересом к содержанию Его учения как «богословского» никакого противоречия нет. То, что Евангелие от Марка посвящено деятельности Мессии, не исключает у автора желания, чтобы его читатели усвоили учение Мессии и руководствовались им. Во–вторых, мнение, что Марка не интересовало учение Иисуса, основано на неумении воспринять Марка в адекватном ему контексте. У Марка действительно меньше фрагментов учения, чем в более длинных евангелиях от Матфея и Луки. Но если мы предполагаем, что они еще не были написаны, когда Марк составлял свое евангелие, то они — не «норма», от которой отклонился Марк.
Если рассматривать его евангелие само по себе, то в нем существенная часть посвящена учению Иисуса, будь то краткие высказывания или более пространные речи (особенно в Мк. 4; 13), и значительная часть повествования тоже строится вокруг важных изречений Иисуса, из–за которых, собственно, и рассказываются предваряющие их истории. Статистический анализ показывает, что «практически пятьдесят процентов Евангелия от Марка посвящено представлению учения Иисуса… Если рассматривать Марка самого по себе, то ему удалось добиться оптимального соотношения между повествованием и учением».
Итак, хотя в определении Марка как «не спекулятивного и рефлексирующего богослова, желающего создать исчерпывающий трактат о христологии» есть доля истины, вполне можно говорить о «богословии Марка», отражающем деяния и высказывания Мессии Иисуса, Сына Божьего. Богословие, как в последнее время признает все больше ученых, не ограничивается назидательными речами, но может быть выражено и в повествовательной форме. Таким образом,
Евангелие от Марка — это сбалансированный рассказ о служении Иисуса, в свою очередь являющийся основой для реалистического представления о том, что значит быть учеником Иисуса. Это богословие, в котором отвержение и триумф, унижение и слава встречаются в новой шкале ценностей Царства Божьего.
Джорж Лэдд, Богословие Нового Завета: Пер. с англ. — СПб.: Христианское общество «Библия для всех», 2003. — 800 с.