Как повысить адресность социальной помощи россиянам. Национальные особенности льгот и субсидий.
Светлана Сухова
Бюджет на будущий год уже назван «социальным» по рекордному увеличению объемов расходов на соцстатьи. Но этот рост не сопровождается адресностью предоставления помощи. Почти четыре пятых существующих форм соцподдержки выдаются без учета дохода получателей.
Первый вице-премьер Антон Силуанов уже не первый год предлагает сократить соцпомощь и сделать ее адресной. По его мнению, в России слишком много тех, кто рассчитывает на господдержку: семь из десяти россиян получают соцвыплаты, «хотя нуждающихся в них значительно меньше». Оказывать соцпомощь, полагает глава Минфина, следует только тем, кому она действительно нужна. Премьер Дмитрий Медведев тоже недавно обратился к сюжету, хотя и в ином ключе: отметил, что соцпомощью пользуются 40 млн россиян, и это число могло быть и больше, но граждане не в курсе того, что им причитается; чтобы восполнить пробел, хорошо бы создать единый контакт-центр и некие суперсервисы («забота о здоровье», «получение образования», «работа», «выход на пенсию», «семейные дела» и т.д. – всего 12). Но начинать все же следует с доработки имеющейся системы соцобеспечения.
Иными словами, со все той же адресности предоставления соцпомощи, которая России никак не дается, хотя уже давно действует в куда менее богатых странах, таких как Казахстан или Украина. Не то чтобы российские власти не делали шагов в этом направлении: еще в 2015 году была спроектирована Единая государственная информационная система социального обеспечения (ЕГИССО). Правда, заработала она только с прошлого года, точнее, тогда в нее стали сгружаться данные от властей всех уровней о том, кому и какая соцпомощь в том или ином регионе назначена. Формально ЕГИССО имеется, однако фактически задачи не решает: не все данные в систему внесены, она не дает возможности вести «социальную навигацию», о которой говорил Медведев. Госдума пытается активизировать процесс: первое чтение прошел законопроект о соцнавигаторе. Но пока такой тонкой настройки не создано. И, по словам старшего научного сотрудника Института социальной политики ВШЭ Елены Гориной, в настоящее время только пятая часть соцпомощи предоставляется с учетом доходов претендующих на нее граждан.
Как сегодня устроена система соцподдержки в России? Существуют категории льготников, внесенных в специальный реестр (инвалиды, чернобыльцы, пенсионеры и т.д.). Оплату им соцпособий и помощи осуществляет Пенсионный фонд, и тут проблем, как правило, не возникает. Однако львиная доля соцпакетов идет через региональные и федеральный бюджеты — это разнообразные детские пособия, жилищные субсидии, помощь россиянам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, и т.д. Перечень весьма обширный: по словам профессора ИГСУ РАНХиГС Людмилы Прониной, общее количество мер соцподдержки в России более 3 тысяч, существуют 12 форм налоговых льгот и 600 категорий получателей мер социальной поддержки (на них могут рассчитывать 54 млн человек).
Стоит ли инвентаризировать многочисленные соцобязательства или как-то упорядочить отросший с годами ассортимент? Серьезного разговора об этом не ведется. Разве что речь заходит о таких «экзотических» льготах, как, скажем, бесплатное посещение музеев членами многодетной семьи. Об этой привилегии россияне мало осведомлены, а даже если и в курсе, то не спешат ею воспользоваться. Если дискуссия возникает, то сводится к простой «вилке»: либо дополнительно информировать граждан, либо сокращать невостребованные программы. О варианте монетизации никто даже не вспоминает после драматических событий 2004 года, когда перевод ряда натуральных льгот в денежное выражение вызвал волну протестов.
На консервацию сложившейся системы «повышенных соцобязательств» работает и бюрократическая практика. Ну, например, денег может не хватать, если речь идет о какой-либо новой программе соцподдержки, введенной регионом, и в этом случае региональные власти поступают просто — прописывают расходы «в пределах бюджетных ассигнований», а как только те исчерпаны, выдача помощи прекращается. Помогает и «натурализация обязательств»: ряд мер соцподдержки выплачивается не деньгами, а, например, продуктами питания (для детей до 3 лет). Разнообразие форм и размеров соцпомощи, оказываемой в разных регионах, ни в какую вертикаль не вписаны, единого стандарта нет. Скажем, денежное пособие на подготовку ребенка к школе в одних регионах выдается только малоимущим семьям, в других — многодетным семьям, в третьих — всем по запросу. И суммы тоже различаются.
Такая чехарда наводит на мысль, что социальные пособия и льготы — лишь способ корректировки имеющихся социальных проблем. Например, бедности или снижения рождаемости. Но эффект от таких мер кратковременный. Тот же материнский капитал, по словам Людмилы Прониной, позволил повысить рождаемость в стране в первые пару лет после своего появления, а потом процесс замедлился, несмотря на повышение размера пособия (почти до 470 тысяч рублей в будущем году) и расширение возможностей для его использования (например, снижение процента по ипотеке).
Похоже, Россия проторила особый путь и в системе соцподдержки, не взяв за основу ни одну из двух проверенных временем моделей — немецкую или английскую. Первая обеспечивает социальные права в соответствии с отчислениями, которые уплатил человек на протяжении всей активной жизни. Вторая — предусматривает предоставление соцпомощи в минимальных размерах независимо от принадлежности к какой-либо льготной категории. Но в обоих случаях в основе системы — тотальный учет и контроль получателей такой помощи. Может, России следует заложить хотя бы этот базис?
Журнал «Огонёк» №44 от 11.11.2019, стр. 14.