Насколько можно доверять «Откровению» Иоанна.
Владимир МОЖЕГОВ, публицист, журналист, сценарист, редактор.
Прежде всего, мы должны уберечь себя от всевозможных самообманов относительно наших знаний. О будущем мы знаем немного или почти ничего. «Откровение» Иоанна — книга вполне сокровенная.
И хотя за две тысячи лет сложилась немалая традиция трактовок «Апокалипсиса», уверовав в них до конца, мы рискуем оказаться в роли иудеев, уверовавших в себя настолько, что отвергли своего Мессию. Впрочем, понимание того, что проникнуть в тайны, которые Бог пожелал оставить сокрытыми, нам не дано, не освобождает нас от необходимости различать «знамения времен». Ясно лишь, что предельно символические образы «Апокалипсиса» не дают никакой возможности их однозначной трактовки. И именно потому, вероятно, что мы не можем и не должны знать будущего.
Выбор наш должен свершаться на уровне сердца и веры, а не знания. («Знание вульгарно, незнание — благородно», — как точно заметил Андрей Тарковский). Но, не зная будущего, мы, однако, должны быть к нему готовы. Не в этом ли основной посыл Апокалипсиса? Не зная времен и сроков, не зная, как и когда свершатся предсказанные события, мы знаем: нам остается вера в богодухновенность самих пророчеств и пытливое вопрошание. Может ли, например, случиться, что пугающие сегодня христиан микрочипы — есть лишь операция прикрытия, а «то самое» явится совсем с другой стороны? Может. Может ли «сын погибели» явиться, допустим, в виде православного царя? Может быть и такое. Антихрист — явление всечеловеческое и универсальное (а библейские пророчества известны ему, надо думать, не хуже, чем нам).
Сегодняшние на грани нервного срыва ожидания конца не дают нам ни права считать, что дни мира сочтены, ни то, что ожидаемый лжемессия, буде даже он явится и будет признан за «самого», окажется последним. Истинный Мессия один, лжемессий может быть великое множество. Так же и противостояние иудейскому духу есть центральная историческая, но не единственная онтологическая проблема Церкви. Возможно, Церкви еще придется столкнуться с такими проблемами, как физическое бессмертие (которое обещает уже наука) или превращение человека в нечеловека. Да и сам глобальный, прозрачный насквозь мир представляет собой ситуацию поистине эсхатологическую, даже без видимых следов религиозного вопроса. Сама проблема машиаха, которой мы уделяем столько места, подавляющему большинству населения земли едва ли вообще известна.
Конечно, ситуация изменится, когда машиах станет исторической реальностью, «президентом земного шара». Но сейчас дела обстоят именно так. В конце концов, в глобальном мире «технологических номадов» еврейство может трансформироваться так же, как национализм, государство, наука, религия и сам человек. Однако духовная реальность Церкви не может стать иной, чем та, что придал ей ее Божественный Основатель. Возможно, случай вспомнить слова «И если бы Господь не сократил тех дней, не спаслась бы никакая плоть» представится, когда научный прогресс, избавив нас от необходимости физической смерти, лишит таким образом нас и последней возможности ускользнуть от тотальной власти Мирового Змея — возможности умереть.
Уместен, конечно, и такой вопрос — может ли апокалипсический сценарий быть заменен сценарием «мессианского века», во что искренне верят иудеи, да и немало христиан? На этот вопрос мы постараемся ответить чуть позже. Однако, чтобы все подобные соображения не увели нас слишком далеко в область предположений, мы (оставаясь в христианской парадигме) должны утвердить мысль на прочных основаниях, дойти до последних столпов. Хотя о духе иудаизма как о тайне самой истории, тайне Божьего домостроительства мы сказали уже не мало, все же решимся еще на один, последний приступ.