Владимир МОЖЕГОВ, публицист, журналист, сценарист, редактор.
В работе «Расизм и христианство» о. Сергий Булгаков пишет: «Национальный дух и сплоченность еврейства остаются неразложимы и неодолимы никакими силами национального соперничества и антагонизма других народов.
Происходит мирная, но победоносная борьба еврейства со всем миром, меняющая формы, но неизменная по содержанию. При всей уродливости расизма, нельзя не отдать ему справедливости в том, что самый факт этот здесь почувствован и констатирован с исключительной пронзительностью. В нем есть печать избранности избранного народа, некое всемирно-историческое чудо, совершающееся на протяжении всех веков и перед лицом всех народов. Отрицать или даже преуменьшать этот факт некоей всемирной супрематии еврейства, при этом лишенного государственности и территории и составляющего в мировом масштабе ничтожное меньшинство, хотя бы даже и возрастающее в численности, является тенденциозным умалением или замалчиванием исторической действительности».
Еврейство сплоченное, спекшееся когда-то обращенным к нему словом Синайского откровения, продолжает нести на своих лицах и в своих сердцах его отражение, и сильнее этого единства нет, вероятно, ничего на земле. Даже рожденное в горниле иудаизма христианство оказывается, по видимости, менее сильным. Это и неудивительно. Христианство — не национальная религия, но личная вера. Такая вера с необходимостью должна пройти через кризис, разрыв, разрушение всех природных связей, которые должны быть заменены связями иной природы («Царство Мое не от мира сего»). Еврейство же через такой кризис не проходит, потому и связи его (человеческой, слишком человеческой природы) крепки, как железные тросы. При этом христианство и иудаизм остаются вечной неразрывной парой, полюсами, между которыми течет история мира как «единство и борьба противоположностей». Не случайно, утверждая, что «вообще нет — и не может быть — более трагического и антиномического вопроса, нежели отношение между христианством и еврейством», о. Сергий Булгаков приходит к парадоксальному выводу: что «антихристианство еврейства есть самое подлинное и христианское в нем».
Действительно, антихристианство остается самой горячей верой иудейства. И если от любви до ненависти — один шаг, то, вероятно, верно и обратное: от Савла до Павла — один миг откровения. Продолжив мысль Булгакова, можно сказать, что и антисемитизм есть явление не только самое иудейское в христианстве, но и столь же подлинное и живое. Проблема антисемитизма не в том, что он ужасен, а в том, что, будучи ужасен, он естественен. Что сама проблема антисемитизма есть проблема человеческой природы как таковой и потому неискоренима (разве что вместе с самой природой), не разрешима в пределах истории, но, будучи сверхприродной и сверхисторичной, — разрешима лишь в сверхприродной «безумной» логике христианства и духовной метаистории. О конечных же судьбах еврейства апостол Павел говорит однозначно: «Бог дал им дух усыпления, глаза, которыми не видят, и уши, которыми не слышат, даже до сего дня» (Рим 11:8)… Однако «ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников, и так весь Израиль спасется, как написано: “приидет от Сиона Избавитель и отвратит нечестие от Иакова…”» (Рим 11:25-26).
У Павла, резко противопоставляющего еврейство и весь остальной мир, само ожесточение еврейства оказывается неким залогом спасения других народов. Как такое возможно? Русскому (тоже преимущественно мессианскому) сознанию понять это не так уж трудно. Скажем, в России происходит революционная катастрофа, несущая огромные страдания, разрушения и бесчисленные жертвы. Реакцией на угрозу большевизации Европы становится европейский фашизм и особенно национал-социализм, ставящий знак равенства между большевизмом и еврейством. Новое столкновение становится неизбежным, неся новые страдания и новые неисчислимые жертвы.
Ценой всех этих громадных жертв коммунистический соблазн оказывается изжит, а коммунистический эксперимент закрыт. Миссия России — доказать зло марксизма — оказывается исполнена, и результаты ее можно признать даже положительными (в той степени, в которой вообще что-то в катастрофической земной реальности можно признать положительным). Так, двигаясь от противного, Россия выполняет свою мессианскую роль. Нечто подобное (и даже в большей степени — ибо кому больше дано, с того больше и спросится) происходит с еврейством. Бог судит свой народ еще более пристрастно, нежели иные. Император Тит и Андриан, царь Навухудоносор или Гитлер становятся для еврейства такими же орудиями Божьего провидения, как Иван Грозный и Ленин для русских.
Кому-то сказанное покажется слишком «негуманным». Но мир вообще гораздо более трагичен, чем это представляется современному усыпленному комфортом и отсутствием необходимости мыслить сознанию. Жизнь — не загородная прогулка и заканчивается, увы, смертью. И как бы ни хотел современный человек ускользнуть от жизни, превратив ее в развлечение и досуг, этой последней реальности ему (до сих пор, во всяком случае) избежать не удавалось. Лишь смерть придает жизни ее настоящие измерения, сообщает ей необходимый смысл. Так или иначе, человек должен пройти через трагедию. И раз уж человек не захотел пойти к Богу путем любви, Бог ведет его к спасению путем ненависти.
Не здесь ли тайна Божьего домостроительства, тайна избранного народа, который Бог противопоставляет прочим народам, разжигая между ними огонь взаимной ненависти и вражды? Ибо, что есть еврейство, как не образ народа, всякого народа, народа, как такового? И что есть человек (земной, падший человек), как не демон и чудовище по существу? Да, еврейство — избранный народ и возлюбленный сын Божий. И именно потому как своего возлюбленного сына Бог использует его на самой черной работе — работе священника, работе жертвы и палача (ведь дело священника — быть жертвой и совершать жертвоприношение, и кого же использовать Богу на такой работе, как не Своего любимого сына?). И если правдива притча о чудовище-Шейлоке, то парадоксальным образом его руками (не желающими к тому же исполнять свою миссию) Бог спасает мир.
Происходит нечто поистине удивительное! Люди и народы, которые иначе враждовали бы друг с другом, объединяются на почве ненависти к еврейству. Самые разные представители человечества — от клинического антисемита до великодушного рыцаря, от безграмотного мужика до утонченного философа и поэта — оказываются объединены своим отношением к еврейству. Прекрасный и гуманнейший человек, озадачившись «еврейским вопросом», незаметно для себя может зайти очень далеко (ведь антисемитизм — всегда страсть) и стать способным на многое. А затем, протрезвившись однажды, прийти в ужас от самого себя и принести достойные плоды покаяния. Бог разжигает в евреях и прочих народах ненависть друг к другу, доводя их до очередной самоубийственной войны (евреи снова режут гоев или гои — евреев), в результате которой те прекрасные арии, что считали себя ангелами и солью земли, оказываются «демонами», подобными тем, кого они видели в своих врагах.
И в арии, до того считавшем себя сверхчеловеком, зарождается чувство вины и покаяния. Так, притягивая к себе народы магнитом еврейства, Бог спасает их — один за другим. Так, ведя человечество путем ненависти, Бог спасает мир, всех — и праведных, и неправедных, — «заключая в непослушание», дабы ни у кого не возникло соблазна превознестись над ближним. И только Своему народу Бог до поры до времени закрывает глаза. Поэтому еврей, видя вину против себя во всем и каждом, в себе самом не видит никакой вины…
Но в конце времен Бог откроет глаза и евреям. Тогда, увидев себя таким, как он есть, еврей ужаснется своим преступлениям и так — спасется. И так — спасутся все. Ибо «Бог всех заключил в непослушание, чтобы помиловать всех».