Массовый алкоголизм продолжает тихо убивать граждан России. Каждая вторая причина смерти в нашей стране — связана с алкоголем. Алкоголизм, если он сформировался, не лечится.
Алкоголизм стал главной причиной смерти россиян. Почему они все равно продолжают пить? «В тревоге не знаешь, куда деться, и просто снова пьешь»
Алкоголизм в России является темой для бесконечных шуток и окружен стереотипами — а как к настоящей болезни к пьянству относятся, кажется, только наркологи и те, чью жизнь спиртное разрушило в прямом смысле слова. Мощный и легальный яд продается в любом супермаркете, он не нуждается в рекламе и давно стал первой причиной смерти россиян: несмотря на то что официально ею считаются болезни сердца, в половине случаев умиравшие от приступов были пьяны. Так считает врач психиатр-нарколог Ивери Кизицкий. «Лента.ру» узнала у него, в какой момент можно считать человека больным алкоголизмом, существует ли пресловутый женский алкоголизм, действительно ли мужской алкоголизм излечим, а также каким образом некоторым людям годами удается жить с этим недугом почти без ущерба для себя и окружающих, но также почему это все равно закончится плохо.
«Лента.ру»: Женский алкоголизм — это бытовое понятие или профессиональное?
Ивери Кизицкий: Бытовое, сто процентов. Потому что алкоголизм — это клиническая единица, и там рассматривается человеческий организм в целом; половой фактор — не основной, а косвенный.
Но как появилось само определение — «женский алкоголизм»?
Думаю, как и все то, что уходит в народ из наркологии и психиатрии и становится нарицательным («истеричка», «шизик», «дебил»). Много терминов, которые появились сто лет назад, используются как оскорбления в попытках уничижительно высказаться. С женским алкоголизмом та же история. Просто в силу физиологических особенностей женского организма обычные проявления алкоголизма клинически ярче протекают. И ремиссии бывают не такие стойкие. Это списывают на слабость волевых качеств, которые у женщины считаются по какой-то причине менее выраженными. Силы воли нет, как у нас почему-то говорят про алкоголиков.
Суть в том, что женский алкоголизм чаще всего вторичен по отношению к основному заболеванию, которое носит невротический генез. У женщины чаще всего возникают депрессивное, тревожно-депрессивное, фобическое, невротическое расстройства. Потом женщина обнаруживает, что симптоматика этого расстройства купируется в момент опьянения, и, естественно, не знает другого выхода и использует алкоголь как лекарство от своего невроза.
И только потом, спустя годы, формируется зависимость. Значит, лечить алкоголизм, не влияя на основное заболевание, очень трудно. Поэтому многие наркологи считают, что у женщин это сложнее лечится, но немногие из них умеют лечить невротические расстройства. Но я не думаю, что есть какой-то женский алкоголизм, который не лечится.
А почему говорят, что «не лечится»?
Алкоголизм, если он сформировался, вообще не лечится — это хроническая прогрессирующая и часто рецидивирующая форма заболевания; можно только достичь ремиссии, как и при любом хроническом заболевании. Если использовать миф, но сказать правильно, то перевести можно так: если параллельно не лечить сопутствующие невротические расстройства, алкоголизм довести до ремиссии невозможно.
Есть какой-то общий механизм, как он появляется?
Вообще, в невротическом состоянии находятся 7 из 10 людей. У мужчины, который пьет, первопричиной тоже является невротическое состояние. Что касается женщин, то, безусловно, факторы, из-за которых мы становимся подвержены неврозам, у всех разные. И здесь, наверное, играет роль гендер, но мы не сможем перечислить все факторы: сколько людей — столько и неврозов.
Общий механизм — стрессовая теория Ганса Селье. То есть все, что вызывает стресс, заставляет компенсироваться, декомпенсироваться, и, если стресс не ослабевает, приходится использовать алкоголь как антистрессовое вещество.
А алкоголь — действительно антистрессовое вещество?
Нет, это так только в том смысле, что на момент опьянения он снимает многие проявления невротического состояния, но несет большую опасность. Я думаю, люди знают об этом, но не видят другого выхода. Нигде же не написано «давай лечить невроз профессионально — лекарствами, у врачей».
Тут есть еще одна проблема — некорректное мнение об антидепрессантах: о них думают, что это очень опасные вещества, что они, как наркотики, вызывают зависимость, превращают в овоща, сделают тебя другим человеком и так далее. Все — миф.
По меньшей мере странно бояться лекарств и не бояться яда. При этом алкоголь — повсюду. Каждый считает, что делает вдруг тайное открытие для себя — открытие происходит субъективно и заключается в том, что за 700 рублей можно облегчить себе жизнь вискариком.
А что вообще можно назвать алкоголизмом? Ежедневно бокал вина — это алкоголизм?
Потребление чаще чем раз в две недели в любом количестве. Можно страдать алкоголизмом, не имея последствий — все зависит от человека. Есть люди, потребляющие большие объемы. Они существуют так более 20 лет, при этом настолько адаптировались, что вредят только внутренним органам, но здоровье их так велико, что его хватает и на работу, и чтобы чувствовать себя хорошо, не происходит нарушений административного и уголовного кодексов. Но может быть и так, что на более ранней стадии, когда очень редко, не чаще чем раз в две недели, но в каждом опьянении происходит социальная история, снижающая качество жизни человека. Например, он постоянно ссорится с кем-то или нарушает закон.
Вы можете употреблять яд, вам это нравится, вы делаете это в количестве достаточном, чтобы сформировать зависимость. Как именно он повлияет — вопрос индивидуальный. Но в итоге ничего хорошего. Вы же знаете, как выглядит зависимый от алкоголя человек, уже опустившийся. Это не случается в один день, к этому надо прийти. У каждого своя дистанция: у кого — один год, у кого — десять.
Факторы разные — семейное окружение, заработок, реакция. И у кого какой невроз в основе, какой силы это расстройство. Это может быть тяжелая посттравматическая история, запустившая мысли о суициде. Тогда алкоголь сыграет злую шутку, суицид будет совершен в алкогольном опьянении, потому что растормаживается нервная система, низшие влечения. Вот почему мы более общительные? Потому что тревоги нет — это транквилизирующий эффект алкоголя. Нам не стыдно, не хочется думать, «что подумают другие, если я так скажу». И мы просто говорим, что думаем. При этом обычно не думаем ничего такого умного. Тормоза снимаются за счет противотревожного эффекта алкоголя.
Когда пьют в одиночестве — это крайняя стадия?
Это имеет отношение к реальности частично. Если человек пьет один — это еще не значит, что наступила серьезная стадия. Это значит, что он ищет помощи и лечится, как умеет. Вообще, это тревожный звоночек — зачем бы он пил, если все хорошо? Но это еще, возможно, не алкоголизм.
Может человек пить в одиночестве, потому что ему стыдно за то, что он пьет? Женщин же охотнее осуждают при проблемах с алкоголем.
Я считаю, стыд не способен направить действия человека. А тревога способна. Человеку может быть стыдно, но он все равно сделает так, как диктует ему сила его тревоги. Если тревога говорит поступить против совести, он поступит.
А семейная история? Когда родители пьют, насколько сильно это может повлиять на ребенка?
Это пятьдесят на пятьдесят. Я знаю примеры, когда дети, достаточно насмотревшись на все ситуации, поступают ровно наоборот и выбирают трезвость по принципиальным мотивам. А бывает, что есть генетическая предрасположенность, которую специалисты не подвергли обработке. Бывает также, что человек, столкнувшись с проблемой сам, ссылается на то, что родители тоже пили, и это звучит как оправдание проблем.
Да, алкоголизм имеет генетическую предрасположенность. Как и невротические расстройства могут передаваться по наследству. Точнее, восприимчивость к невротическим расстройствам. Поэтому вполне вероятно, что большая часть факторов предопределяется природой, но это не значит, что расклады стопроцентные. Это можно нести в себе, но не столкнуться с проявлениями, потому что они не разовьются. Но риски есть.
Из десяти человек — половина с предрасположенностью к алкоголизму. И когда начинается социальное влияние — у нас праздник, давай выпивать, пошла первая доза яда, которая коснулась рецепторов и запустила биохимические процессы, — у 5 из 10 первый шаг сделан.
Конечно, все начинается в компании, чаще всего история одна и та же, это часть культуры. По сути, как это выглядит для нарколога: давайте все вместе сыграем в русскую рулетку. И в кого-то попадает весь этот комплекс и генетических, и токсических, и социальных, и культуральных, и стрессовых факторов. Очевидно, что он проигрывает.
Он ничего не думал, не понимал. Он пил, потому что все пьют. Сознательных, принципиальных трезвенников — меньшинство, остальные относятся к употреблению спиртного нейтрально, им нравится эйфоризирующий эффект. А профилактикой никто не занимается, ее нет, кроме надписей «Минздрав предупреждает». Рекламу пива убрали, но безалкогольное можно рекламировать. Люди думают, что оно безопасно, но оно тоже содержит какое-то количество алкоголя.
И в нашем контексте еще можно сказать, что женский алкоголизм чаще всего пивной. Это связано с несколькими стереотипами. Один из них — что слабоалкогольные напитки более безопасны. Это не так. У пива действительно более выражен противотревожный эффект, люди это чувствуют, им это и нужно. Проблема пивного алкоголизма в том, что пиво содержит множество веществ, которые повышают уровень женских гормонов — эстроген растет и у мужчин, и у женщин. Это влечет за собой гормональные нарушения, а измененный гормональный фон ведет к усугублению невротических расстройств.
Человек попадает в порочный круг, когда уже и без пива никак, и тревога сильнее наутро без пива, и невроз проявлялся тревогой, и в этой тревоге не знаешь, куда деться. Просто снова пьешь пиво каждый день по чуть-чуть
Можно 10 лет пропить эти пять литров пива каждый день, постепенно опускаясь в глазах окружающих. Когда эти 10 лет пройдут, проблема станет серьезной, она будет как минимум трехкомпонентная — нужен будет и психиатр, и нарколог, и эндокринолог. И тогда вся помощь должна быть оказана в стационаре, это может занимать много времени, 60 дней. А потом еще реабилитация полгода, потому что в ремиссию можно выйти не раньше чем через шесть месяцев. Столько нужно организму.
Как вообще происходит потеря контроля над ситуацией?
Сначала мы пьем, сколько надо, чтобы ушла тревога. Потом растет толерантность, как и при употреблении любого вещества, которое вызывает зависимость, — нам нужно все большее количество для того же самого эффекта. А потом, когда мы теряем контроль, это признаки алкоголизма. Потому что утрата количественно-ситуационного контроля — это уже признак случившегося алкоголизма.
Но вообще мое мнение — не бывает проявлений алкоголизма без сопутствующей невротической патологии ни у кого, и женщины здесь тоже ни при чем. Нельзя на фоне общего благополучия, даже имея генетическую предрасположенность, начать спиваться. Потому что в какой-то момент любой здравомыслящий человек замечает, что как-то часто он начал это делать, что плохо чувствует себя, надо как-то с этим разобраться, остановить это. Никто не пребывает в беспамятстве — все это понимают.
То есть влияют характер и сила воли?
Нет, сила воли тут ни при чем. При алкоголизме она вообще подавлена за счет токсинов. И невроз не преодолевается силой воли. Как можно силой воли вывести себя из депрессии? Силой воли можно заставить себя пойти к врачу или держаться в трезвости какое-то время. Но это будет то же самое, что силой воли держаться в неврозе. И, к сожалению, срыв случится до наступления ремиссии из-за того, что состояние никуда не делось.
Например, человек плохо спит, постоянно испытывает панические атаки — уровень тревоги просто не позволяет ответить на звонок с незнакомого номера — масса всего, хотя сила воли прекрасная — ты не пьешь. Поэтому не совсем правильно говорить, что нет силы воли: люди, может, держались, не пили, а стало только хуже.
Все сводится к одному: надо идти разбираться — к квалифицированному специалисту, — что с тобой происходит.
Почему забота о детях не становится стоп-фактором?
Потому что субъективная картина нарушена. Более того, дети только усугубляют состояние. Меньше свободного времени, дети маленькие, кричат, раздражают. А человек и так раздражителен в своем неврозе. Но, к сожалению, если выпил, то выключился минимум на 12 часов из жизни, а ребенок-то — нет. В итоге мало времени уделяешь ребенку.
Я бы сказал, что ребенок — скорее провоцирующий фактор, чем останавливающий. Он может начать останавливать, когда уже разобрались, в чем проблема и ради чего надо лечиться, но не когда на силе воли пытаешься выехать.
Человек раздражительный может захотеть ударить ребенка, когда он ведет себя как ребенок. Он может понимать, что не может так поступить, и понимает, что это с ним что-то не так. При этом он помнит, что, если он выпьет, он не будет хотеть его ударить, не будет таким раздражительным. Поэтому часто может получиться так, что люди пьют ради детей, чтобы не сделать хуже, — выбирается наименьшее из зол.
На других близких по той же причине срывается?
Это символизирует наличие невроза — и все. 7 из 10 находятся в нем. Представляете, это все люди вокруг, которых мы знаем!
Кто-то может считать, что ему не нужно лечение, но в медицинской системе знаний такое желание обусловлено как раз наличием самой патологии — в этом смысл психических расстройств. Они не чувствуются как расстройства до определенного момента или кажутся не такими серьезными, происходит недооценка их тяжести.
В 80 процентах случаев что психиатры, что наркологи берутся за дело, когда уже в общем-то поздно. Когда для всех уже очевидно безумие и не нужны специальные знания, чтобы это распознать, понять признаки алкоголизма, когда всем очевидно, что человек, скорее всего, болен. Но это всегда последние аккорды.
Можно подумать, что наука бессильна, но на самом деле все иначе — будущее за профилактической медициной, и если заниматься этим на должном уровне, как сейчас происходит с ковидом, — только и говорят из каждого утюга «носите маски» и так далее, — представляете, что было бы? Если бы с такой же частотой говорили «водку не пейте»? Хотя вроде как проблема зависимости признана угрозой национальной безопасности.
И все же, если взять данные Росстата, пьющих мужчин больше, чем женщин. 75,3 процента против 24,7 процента. Почему?
Статистику предоставляют районные диспансеры, то есть государственные филиалы, наркологические службы, которые есть практически в каждом районе каждого города России. Так как я видел это изнутри, скажу, что это предоставляется из-под палки — статистика ради статистики, которой я бы не доверял особо.
Мужчины чаще страдают от алкоголизма, это правда. Но также в этой статистике есть данные, которые объективны, — статистика смертей. Каждая вторая причина смерти в нашей стране — это алкоголь и проблемы с ним. А чуть ли не каждая первая — проблема с сердечно-сосудистой системой, но половина тех, кто перенес инфаркт или инсульт, были в опьянении. Получается, первая причина смерти в нашей стране — алкоголизм. Масштаб эпидемии, об этом надо кричать из каждого утюга, что хватит, стойте.
Когда надо начинать помогать близкому? Когда начинает выпивать чаще двух раз в неделю?
Если вы заметили, что он стал пить чаще, это уже значит, что спрогрессировала история с алкоголизмом и вы должны отбросить привычные моральные принципы и начать настаивать на необходимости пойти к врачу. И в каждый момент, когда человек оступился и вред алкоголя очевиден даже для него самого, — использовать эти моменты для вынужденного обращения к специалисту. То есть, условно, надо успеть дойти до нарколога прежде, чем человека к нему привезут.
Бывает, что происходит какое-то нарушение. Человек перестал ходить на работу и орет на весь подъезд — надо вызывать полицию, везти его к наркологу, например, в частную клинику, и пусть там лежит, слушает врача, пусть будет анонимный диагноз. Там будут даны рекомендации, и надо будет следить, соблюдает он их или нет.
Начать можно с того, чтобы всем, кто заинтересован в решении проблемы, пойти без пациента к врачу, узнать много нового о происходящем. Потом подумать на семейном совете, как в конкретной ситуации поступить. Как идут к юристу, например, так и тут — надо идти к наркологу. Вы же сами не сможете помочь, вы не врач. Но вы сможете помочь врачу помочь.
А может помочь кодирование?
При алкоголизме это один из методов комплексного лечения. Кому-то помогает, кому-то — нет, но это не панацея. Метод помогает более чем в 50 процентах случаев, зарегистрировано таких методов в России более 600, я использую 13 самых популярных. Но нельзя останавливаться только на нем. Минимально: нужно понять, есть ли невротическое расстройство, подобрать терапию и кодироваться — так это будет уже комплексный подход.
Запретительные процедуры или противоалкогольные кодировки и психотерапия — это основное, что входит в комплекс, но в итоге статистическая вероятность 60 на 40 процентов. 60 — удастся помочь, 40 — нет. Слишком многофакторная палитра. Потому и важна профилактика — потому что очень тяжелая борьба, часто изначально проигрышная. Самое простое — это стараться не заскочить в петлю, не играть в рулетку.
Есть ли стадия, на которой уже ничего нельзя сделать?
Нет, медицина так не работает. Есть как минимум паллиативная помощь, когда нельзя вылечить, но можно помочь. Бывает, люди отказываются помогать алкоголикам и говорят, что это их выбор. Моральную систему нужно отбросить. Лично мое мнение — моральная система ценностей — это порождение общества, это форма защиты себя от других, от проявления психических расстройств других людей. «Давайте будем на дистанции, чтобы вы не валили на меня свои проблемы, у меня и своих достаточно». Поэтому, когда люди говорят, что это чей-то выбор, они лукавят, оставаясь в этой морально-этической общественной позиции. А если отбросить это, открывается клиническая картина. Человек может все понимать, но ничего не делать в силу разных причин. Получается, что выбора и нет.
Я считаю, что люди вообще друг к другу относятся так, будто они друг другу не нужны. Особенно не нужны те, у кого проблемы или зависимости. В YouTube множество роликов про них, а людям смешно от того, как опустился человек, как падает, ссыт под себя. Это почему-то смешно. Это та ситуация, что смешно от того, что грустно.
Если у женщины, имеющей детей, тяжелый алкоголизм, что делать? Изымать?
Я видел случаи, когда дети играют на земле, потому что в доме нет пола, пьют из ведра, а мать пьяная в углу. Детей изымают, но она на следующий день более-менее трезвеет и забирает их обратно, потому что вот она — живая, она — мать. Никакой социальный механизм не срабатывает, они снова оказываются на этой земле. Здесь как бы, да, алкоголизм у мамы — повод забрать ребенка, он сработает, если все сделать по закону, и в этом нет ничего плохого при условии, что после этого последует терапия. В любом случае правильнее сначала сделать все, чтобы человек выздоровел, потом уже заниматься решением. Иногда все настолько запущено, что остается только спасти детей.
Алкоголизм — это болезнь бедных людей?
Страдают все подряд, подкашивает всех. У меня были люди, которые отдают за лечение несколько миллионов, а были — которые еле собрали 30 тысяч. Смотришь на то, как у них устроилась жизнь, и понимаешь, что неважно, кто ты и где ты.
Беседовала Майя Гавашели