Старые истины все реже остаются незыблемыми, каждое поколение все чаще их обновляет путем переосмысления.
Е. А. Степанова
Одним из ярких проявлений процесса детрадиционализации христианства с начала 1990-х гг. в западных странах стала так называемая «появляющаяся церковь» («Emerging Church»).
Это – транс-деноминационное, транснациональное движение людей, рассматривающих церковь в качестве открытого содружества, не озабоченных доктринальными формулировками, уважающих разные взгляды, призывающих по-новому интерпретировать миссию христианства в мире и повернуться лицом к таким важнейшим социальным и экономическим проблемам, как расизм, рабство, бедность, социальная несправедливость и экологическая ситуация в мире.
Христиане, разделяющие идеи этого движения, часто предпочитают называть свои объединения не «церковью» или «конгрегацией», но «собранием» или «группой». Они образуют новые формы объединений, например, паб-церкви, интернет-сети, конференции и нео-монастические (neo-monastic) сообщества и обращаются к современным образованным и активным людям, ищущим более гибкого христианского ответа на вызовы мира постмодерности.
В целом, «появляющиеся христиане» отрицательно относятся к традиционным институциям; они высоко ценят социальную справедливость и экуменизм, преодолевающий теологические и экклезиологические границы; они не признают иерархические отношения; они приветствуют эксперименты и творчество в христианском сообществе; они стремятся к созданию «нейтрального религиозного пространства» нового типа, преодолевающего ограниченность и бюрократичность привычных церковных структур.
В теологическом смысле «появляющаяся церковь» рассматривает христианскую веру в качестве диалога, целью которого является не стремление убедить собеседника в своей правоте и не утверждение единственно возможной истины, но выслушивание друг друга и обмен равноценными историями. При этом сам диалог оказывается способом поддержания плюрализма христианских идентичностей. Таким образом, индивидуальная вера оказывается приоритетной по отношению к традиционным догматическим нормам.
Как отмечают многие исследователи современного христианства, сегодняшний плюралистический мир более не поддается интерпретации, стремящейся «во что бы то ни стало свести его к единству во имя окончательной истины». Разрушение прежней христианской метафизики или, говоря языком постмодернизма, «большого нарратива» христианства есть парадоксальный путь к обретению веры в современном мире, а новое христианство, утратившее свою метафизическую оболочку и лишенное претензии на обладание исключительной религиозной истиной, обретает новые возможности для своего развития.
Сегодня невозможно предсказать, каким будет христианство XXI в. Но, оглядываясь назад на его историю и пытаясь заглянуть в его будущее, мы, по словам Ф. Дженкинса, «снова и снова убеждаемся в том, что христианство демонстрирует потрясающую способность превращать слабость в силу». Христианство сегодня, как, впрочем, и всегда, существует в ситуации многообразия взаимосвязанных социально-культурных условий, которые изменяют содержание и форму христианской веры. Это многообразие имеет мало общего с исторически возникшим разделением церквей в Европе, корни которого лежат в политических конфликтах, которыми была полна европейская история.
Сегодняшнее многообразие проявлений христианства есть отражение разнообразия культурных реальностей разных регионов мира, а также разных путей, которыми христианское послание достигает людей, имеющих разный индивидуальный и коллективный жизненный опыт.