Кураев снова прокомментировал акцию Pussy Riot и рассказал о «богословии ненависти»
«Новая газета» опубликовала в среду текст пространной беседы с профессором Московской духовной академии, богословом и православным миссионером протодиаконом Андреем Кураевым. В этом разговоре были затронуты различные темы. Значительная часть интервью была посвящена акции феминисток из группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя, а также реакции на «панк-молебен» в Русской православной церкви. Кураев также озвучил гипотезу, по его словам, бытующую в экспертной среде, о политической подоплеке «выступления» девушек на амвоне главного храма России.
Представляя своего собеседника, «Новая газета» подчеркнула, что Андрей Кураев — «всегда независим, поэтому им недовольны и в Церкви, и вне Церкви». Издание напомнило также, что весной нынешнего года Ученый совет Московской духовной академии осудил Кураева за его снисходительную оценку акции Pussy Riot. Летом в адрес патриарха Кирилла пошли письма с просьбой запретить служение «антицерковного деятеля Андрея Кураева в связи с его богохульной деятельностью». Сам протодиакон Кураев называет таких просителей «православными Pussy Riot».
Считают ли в РПЦ участниц группы врагами Церкви?
Если у людей складывается впечатление, что Церковь считает девушек из Pussy Riot своими врагами и настраивает верующих против этих девушек, то это очень печально, считает Андрей Кураев. Это печально хотя бы по той причине, что делать кого-то врагом Церкви означает делать его Церкви равновеликим… «Оттого принимать такую формулу — значит унижать саму Церковь. Выходит, что Церковь Христова создана для борьбы с этими тремя женщинами? С ума сойти!» — заключает священнослужитель.
О церковном покаянии, светском суде, любви к врагам и «богословии ненависти»
В ходе беседы был упомянут адресованный к девушкам из Pussy Riot призыв протоиерея Всеволода Чаплина покаяться. Говорилось, что тогда Церковь их простит, хотя феминисток судит не церковный суд, а светский. По словам Андрея Кураева, «здесь идут непонятки из-за многоуровневости слов».
«Церковное прощение в собственно церковном языке означает просто допуск к причастию. У каждого из нас есть свои вины перед Богом и поэтому, по церковной традиции, к чаше с Кровью Христовой я могу подойти только после исповеди. Это общеизвестно. Если этим женщинам нужно будет участие в таинствах Русской православной церкви, и они будут об этом просить, их любой из нас, и я в том числе, готов выслушать. И ни к какому суду это просто не имеет отношения.
Что же касается того, что, осуждая девушек, духовенство и верующие нарушают заповедь Нагорной проповеди о любви к врагам, то, по мнению Кураева, эти ключевые слова Писания «взывают к своему истолкованию».
«Сегодня одни толкователи говорят, что эти слова Христа не знают исключений. Другие же считают, что они относятся лишь к личным недругам, но не к врагам отечества или веры. В любой религии есть два русла: богословие любви и богословие ненависти. Но их именно два, и это означает, что у меня есть право выбора, обязанность выбора», — убежден протодиакон. При этом, по его словам, нельзя говорить о том, что нынешнее состояние Церкви — это богословие ненависти, поскольку «нельзя по некоторым спикерам судить, что думает Церковь».
Кураев также прокомментировал «советы», в которых феминисткам предлагали повторить свою акцию в мечети или в синагоге, чтобы «оценить» отличие реакции представителей разных религий (с «предложением» обязать девушек повторить «на бис» «панк-молебен» в синагоге и мечети выступил кинорежиссер Никита Михалков. — Прим. ред.). По словам протодиакона, людям, которые дают такие советы, следовало бы самим пойти к психотерапевту. Тут, по его мнению, имеет место «очевидная психическая травма, фрустрация, вызванная не до конца осознаваемым внутренним разрывом между психической реальностью и теми требованиями, что человек к себе сам же и предъявляет».
«Такие советы и мечты означают, что человек залез в конфессию не по размеру. Внешне он выбрал христианство, а внутренняя структура его эмоций и мечтаний соответствует миру Ветхого Завета или ислама, где «око за око, зуб за зуб». И человеку неудобно, он чувствует какое-то внутреннее беспокойство. Все его естество жаждет ответить от души по принципу «размахнись плечо, раззудись рука», но формально-принятые убеждения в правоте Нагорной проповеди его ограничивают. Отсюда и мечта вуайериста: сам не смогу, но хоть посмотрю, как другие это сделают! Поначалу и я возмущался такими публичными мечтаниями о посыле в мечеть. Но потом понял, что это надо воспринимать просто как исповедь пациента», — сказал Кураев, отметив, что это касается и пациентов в рясе, поскольку «в Церкви, как и в больнице, — больны все, в том числе и хирурги.
По словам Кураева, опасно разогревать волну под названием «Не забудем, не простим». И если она уже разогрета — это серьезнейшая ошибка церковного пастырства.
«Есть вещи, которые нельзя будить. Легко дать людям разрешение на выплеск ненависти, но загнать его обратно значительно тяжелее. Думаю, что произошла банальная политическая ошибка. Была иллюзия, что можно принять эту подачу, перефинтить ее и использовать на благо Церкви. Мол, весь мир увидел, что нас обидели. Весь мир видит (обязан увидеть) нашу боль и нашу беззащитность. А потому нужно принимать закон, который криминализировал бы кощунство, издевательство над чужими святынями, и в Уголовный Кодекс надо внести соответствующую статью. Для этого церковные спикеры долго не давали утихнуть вниманию к февральской выходке и требовали жесткой реакции властей. Но потом в раскрутке ситуации подключились уже более серьезные игроки. И в итоге общественное мнение в статусе жертв видит уже не нас, а арестованных феминисток», — считает протодиакон Кураев.