Евангелие от Иоанна: истины, пропущенные через сито традиций и научных открытий. Толкования Царства Божьего. Значение близости Царства. Часть 1.
Джорж Лэдд
Многие современные богословы, в своих трудах, посвященных миссии и учению Иисуса, прежде всего используют ссылки на синоптические евангелия и лишь иногда — упоминания о Евангелии от Иоанна. При некритическом подходе учение Иисуса изучают как синтез всех четырех евангелий; но критическое библейское богословие рассматривает Евангелие от Иоанна отдельно. И это не случайно. Евангелие от Иоанна так отличается от синоптических, что просто необходимо со всей ответственностью ответить на вопрос: точно ли в нем передано учение Иисуса, или же верующие христиане так модифицировали предание, что история утонула в богословском толковании.
Отличия между Евангелием от Иоанна и синоптическими евангелиями.
Не следует упускать из вида отличия между Евангелием от Иоанна и синоптическими евангелиями. Богословские различия сопровождаются отличиями в подаче материала. По–разному описывается география служения Иисуса. В синоптических евангелиях служение Иисуса, за исключением последней недели, в основном разворачивается в Галилее, в то время как у Иоанна Он несколько раз посещает Иерусалим. Отличается порядок событий. В синоптических евангелиях упоминается только одна пасха и, по–видимому, освещаются события одного года или двух лет; у Иоанна же рассказывается по меньшей мере о трех пасхах (Ин. 2:13; 6:4; 13:1), а может быть, и о четырех (Ин. 5:1). У Иоанна нет некоторых важных материалов, включенных в синоптические евангелия: рождения Иисуса, Его крещения, преображения, изгнания бесов, душевных мук в Гефсиманском саду, последней вечери, речи на Елеонской горе.
Очень существенное отличие, тесно связанное с богословской проблематикой, — литературная форма. Самый характерный для синоптических евангелий жанр — притча; они содержат также множество кратких, выразительных изречений, которые легко запоминаются, и небольших вставных эпизодов, сопровождаемых наставлениями. У Иоанна Иисус произносит длинные речи. Притчи в значительной степени вытеснены этими речами, многие краткие фразы опущены.
Отличается и стиль греческого языка. Простой бессоюзный язык Евангелия от Иоанна характерен также для посланий этого автора. Скорее всего, это может объясняться тем, что язык, на котором Иоанн излагает учение Иисуса, был для него родным. Проще сделать именно такой вывод, чем считать, что стиль Иоанна подвергся ассимиляции под влиянием стиля Иисуса и что Иоанн писал свои послания на языке, которому научился у Иисуса.
Если этот вывод верен и Иоанн писал свое евангелие на родном языке, возникает следующий вопрос: в какой степени богословие евангелия принадлежит Иисусу, а в какой — самому Иоанну? До какой степени Иоанн ассимилировал учение Иисуса, и как отделить толкование Иоанна от собственных идей Иисуса?
Для ученых это не проблема, так как у Иоанна отсутствуют некоторые из наиболее важных тем синоптических евангелий; и одновременно он расставляет свои акценты, которых нет в синоптических евангелиях. Иоанн ничего не говорит о покаянии; в евангелии даже нет соответствующих слов, ни глаголов, ни существительных. Царство Божье, центральная тема синоптических евангелий, тоже практически исчезло из учения Иисуса (см. Ин. 3:3,5; 18:36). Его место в качестве основного учения Иисуса заняло понятие жизни вечной. Вечная жизнь упоминается в синоптических евангелиях несколько раз, но всегда как будущее эсхатологическое благословение (Мк. 9:43,45 и параллельные; Мф. 7:14; 25:46); в то время как у Иоанна основной акцент ставится на вечной жизни как благословении, уже сбывшемся в настоящем времени (Ин. 3:36 et passim).
С другой стороны, некоторые из главных тем Иоанна отсутствуют в синоптических евангелиях. Вероятно, самое характерное выражение у Иоанна — ego eimi: «Я есмь хлеб жизни» (Ин. 6:35); «Я свет миру» (Ин. 8:12); «Я дверь овцам» (Ин. 10:7); «Я есмь пастырь добрый» (Ин. 10:11); «Я есмь воскресение и жизнь» (Ин. 11:25); «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6); «Я есмь истинная виноградная Лоза» (Ин. 15:1). Все эти заявления делаются совершенно осознанно: «Прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин. 8:58).
Не только конкретные богословские акценты расставлены по–разному, но само строение Евангелия от Иоанна отличается от синоптических евангелий. В синоптических евангелиях учение Иисуса основано прежде всего на иудейской апокалиптике, с ее ожиданием эсхатологического деяния Бога, которое приведет историю к завершению и установит Царство Божье Грядущего Века. Дуализм их темпорален, это противопоставление двух веков, настоящего и будущего (Мк. 10:15; Мф. 7:21).
Иоанн, на первый взгляд, мыслит иначе. Ни слова об этом веке и Веке Грядущем. Никакой проповеди на Елеонской горе, с ее эсхатологическими предсказаниями конца этого века и пришествия во славе Сына Человеческого для учреждения Царства Божьего. Кажется, что этот темпорально–эсхатологический дуализм заменен дуализмом иного рода. Вместо противопоставления настоящего и будущего — противопоставление низа. и верха, небес и земли, области Бога и области мира. Самое выразительное изречение на эту тему — «вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира» (Ин. 8:23; см. также Ин. 3:12–13,31; 6:33,62). Слово «мир» (kosmos), которое в синоптических евангелиях встречается всего несколько раз, у Иоанна становится одним из наиболее любимых и обозначает царство человечества и человеческие дела, противопоставленные горнему миру и правлению Бога. Когда Иисус говорит, что Его власть не от мира сего (Ин. 18:36), Он имеет в виду, что это не власть человеческих правительств, а власть Божья.
Другой впечатляющий момент в дуализме Иоанна — противопоставление тьмы и света. В первых же словах евангелия звучит тема конфликта между светом и тьмой. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1:5). Этот мир — царство тьмы, а Бог — свет (1 Ин. 1:5), Иисус же пришел, чтобы принести свет во тьму (Ин. 3:19; 8:12; 12:46). Существует только один источник подлинного света; «всякий», кто ищет света, может обрести его во Христе (Ин. 1:9). Свет по–прежнему сияет, и тьма не способна заглушить его (Ин. 1:5).
Противопоставление света и тьмы представляет собой еще один аспект контраста между небесами и миром, о котором мы уже говорили, и этот «вертикальный» дуализм, как нам представляется, заменяет темпорально–эсхатологический дуализм синоптических евангелий. Основной словарный запас Иисуса у Иоанна не такой, как в синоптических евангелиях. Помимо таких понятий, как вечная жизнь, свет и тьма, у Иоанна часто встречаются и другие выражения, которые в синоптических евангелиях весьма редки; например, это глагол «любить» и существительное «любовь»; «истина», «истинный» и «подлинный» (alethinos); знать; работать; мир; судить; пребывать; посылать; свидетельствовать и в особенности верить во что–либо (eis).
Более того, у Иоанна отсутствуют слова, являющиеся в синоптических евангелиях наиболее распространенными: праведный; сила или чудо (dynamis); смилостивиться или пожалеть; призывать; каяться; притча; молиться.
Джорж Лэдд, Богословие Нового Завета: Пер. с англ. — СПб.: Христианское общество «Библия для всех», 2003. — 800 с.